Магазин Готовых работ / Бесплатные работы / Институциональные факторы повышения эффективности деятельности компании в неоиндустриальной экономике. (Глава 1. п.1.2.)

План

Введение, Глава 1, п.1.1.

Глава 1, п.1.3.

1.2. Основные черты неоиндустриальной экономики

Проблемам новой глобальной индустриализации, реиндустриализации, новой промышленной революции посвящено много научных трудов, как в развитых странах (США, страны ЕС, Япония), так и в транзитивных, в том числе в странах СНГ (Россия, Беларусь, Казахстан, Украина).

Ученые-экономисты США, в частности П. Марш, говорят о новой экономической модели, которая предусматривает всестороннее развитие производственного сектора как основы здоровой экономики.

Исследователи ведущих стран ЕС отмечают необходимость осуществления новой промышленной политики в эру глобализации как главной конкурентоспособной стратегии для поддержания стабильного развития в условиях глобального кризиса.

Российские ученые также рассматривают новую индустриализацию как антикризисную стратегию развития страны и дискутируют о конкретных механизмах ее осуществления на микроуровне. Среди них: С. Губанов, В. Наймушин, С. Глазьєв, А. Романова, Ю. Лаврикова, Н. Гузев, Л. Логинова и другие.

Белорусские ученые-экономисты. Байнев, B. Винник считают, что неоиндустриализация связана как с развитием национальной индустрии, так и с интеграцией транзитивных стран СНГ в других региональных объединениях.

Вместе с тем недостает обобщения концепцептуальных положений новой индустриализации, реиндустриализации, что выдвинутые учеными из транзитивных стран, в частности стран СНГ.

Неоиндустриализацию надо рассматривать как создание индустриального базиса для инноваций, который в своем развитии прошел две фазы. Первая фаза индустриализации была связана с электрификацией производительных сил, которая завершилась в 70-х годах. Затем осуществился переход к автоматизации - второй фазы индустриализации, когда производительные силы, оборудование, рабочие места начали стремительно автоматизироваться. С появлением компьютеризированных технологий начался процесс компьютеризации производительных сил, или их «оцифровка», формирование цифровой экономики, или информационной экономики. Простой технический закон гласит, что автоматизировать и компьютеризировать можно то, и только то, что предварительно электрифицировано, процесс индустриализации можно считать двуединым, двухфазным.

Неоиндустриализация - это прежде всего, экономика трудосохранение, экономия труда, рабочей силы, минимизация монотонных режимов рабочего времени, расширения сферы использования творческого труда, соответственно увеличение количества людей с высшим образованием, повышение роли науки и образования.

Неоиндустриальная экономика - это действительно наукоемкая экономика, безотходное, нацеленное на трудосохранение, на рециркуляцию ресурсов хозяйство, когда отходы превращаются в ресурсы повторного промышленного использования.

Императивы безопасного развития, посвященные структурной и институциональной модернизации российской экономики, выбора посткризисной концепции развития, в частности новой индустриализации, исследованы в трудах российских ученых С. Губанова, В. Наймушина[1][2]. Российский исследователь С. Губанов выводит следующую «формулу» модернизации для России: неоиндустриализация плюс вертикальная интеграция. Это является формулой выхода страны на государственно-корпоративную стадию развития, на которую вышли ведущие страны мира, а также путем для выхода из системного кризиса, преодоления системного и стадиального отставание. С. Губанов считает, что императивом современной стадии индустриального развития является органическое сочетание науки, инновационного производства и вертикальной интеграции отношений корпоративного сектора экономики. Это, по его мнению, один из объективных экономических законов, действует в высокоразвитых экономиках, которые достигли высокого уровня обобществления и концентрации производства и капитала. С другой стороны, он уверен, что общемировой процесс индустриализации экономики еще далек до завершения, вопреки взглядам многих адептов теории постиндустриализма, которые считают, что подавляющая доля производства услуг в структуре ВНП стран и является магистральным вектором развития современной цивилизации. Однако, по мнению C. Губанова, на современном этапе развитие экономики авангардных стран происходит за счет производства именно средств производства, а не услуг.

Он также рассматривает неоиндустриализацию в ее историческом или временном развитии, как второй этап или фазу интегрального процесса индустриализации, утверждая, что первая фаза индустриализации имела целью электрификацию производительных сил общества и способа производства, которая выступила основой для дальнейшей их эволюции, а именно — автоматизации. Результатом второй фазы индустриализации является создание автоматизированных или технотронных производительных сил. Раскрывая взаимосвязь вертикальной интеграции и неоиндустриализации, он доказывает, что электрифицированным производительным силам свойственна форма горизонтальной интеграции и монополистическая стадия капитализма в двух формах: приватномонополистической и государственно - монополистической. Технотронным же производительным силам свойственна вертикальная интеграция с сохранением ключевых элементов горизонтальной, что соответствует государственно-корпоративной стадии капитализма.

Другой российский ученый — В. Наймушин — развивает его видение современных процессов индустриализации и выделяет главный фактор, что способствует лидирующему положению развитых стран в материальном производстве: рост роли крупных вертикально интегрированных корпоративных структур, охватывающих все звенья воспроизводственного цикла и способны устойчиво финансировать НИОКР, проектирования, освоения, массовое серийное производство, реализацию и послепроизводственное обслуживание продукции нового поколения.

Механизм функционирования вертикально интегрированных корпораций, основанный на рациональном сочетании возможностей корпоративного стратегического планирования, рыночного саморегулирования и партнерского взаимодействия с государством, имеет особенно значение для транзитивных стран СНГ по нескольким причинам.

Во-первых, не оправдала себя стратегия выживания в одиночестве, что привело в отдельных случаях к распаду крупных научно-производственных объединений, которые имели стратегическое значение для транзитивных стран. Во-вторых, развитие вертикально интегрированных структур обеспечивает эффективную интеграцию на различных уровнях с рынками стран как «ближнего», так и «дальнего» зарубежья, способствует интеграции в мировой глобальный рынок.

Новая формула неоиндустриального развития России, предложенная С. Губановым и развита В. Наймушиним, в прикладном аспекте предполагает формирование вертикально интегрированных частно-государственных и государственных корпоративных структур, которые должны создавать, осваивать, массово производить и реализовывать инновационные продукты. Одним из негативных факторов деятельности таких компании может стать ограничение конкуренции и развитие монополизма в отдельных секторах. Позитивом является то, что крупные вертикально интегрированные корпорации за счет регулирования рентабельности в промежуточных звеньях позволяют снизить трансакционные издержки по всей технологической цепи и, соответственно, повысить эффективность производства конечной инновационной продукции. Инновационные корпорации имеют большие возможности по концентрации научного, промышленного, ресурсного и человеческого капитала, увеличивая скорость и масштабы его расширенного воспроизводства. В таких корпорациях появляются и новые возможности для повышения качества и конкурентоспособности конечных изделий.

На основе развития вертикально интегрированных корпораций экономика транзитивных стран может получить наиболее прогрессивные формы рациональной организации промышленного производства. Вполне очевидным является то, что такие компании должны иметь существенную государственную поддержку. Для этого надо предусмотреть как соответствующее государственное финансирование, так и приоритетное развитие нескольких отраслей и технологий, которые смогут развиваться ускоренными темпами в рамках частно-государственных и государственных вертикально интегрированных корпораций. Среди приоритетных технологий стоит выделить: универсальные нанотехнологии, биотехнологии, новые медицинские технологии и технологии продления жизни, что является выгодным для вложения капитала, а катализатором перехода к неоиндустри - лизации должны стать такие отрасли, как авиация, космическая, судостроение, электронная, энергетическая, транспортное машиностроение и другие.

Российские ученые А. Романова и Ю. Лаврикова рассматривают промышленную политику как инструмент неоиндустриализации региональных промышленных систем[3]. Основой такой политики является формирование конкурентоспособной, структурно сбалансированной промышленности. В ее рамках должны сочетаться развитие интеллектуального ядра промышленности с ее «несущими» отраслями, способствующих развитию ключевых технологий. С другой стороны, такая политика как один из инструментов стратегии социально-экономического развития должна обеспечивать баланс между социальной, экологической и экономической сферами. Вместе с тем необходимым является разработка стратегии социально-экономического развития, основой которой должно быть не только структурно сбалансированное развитие экономики, но и оптимальное взаимодействие всех секторов экономики, в первую очередь, минерально-сырьевого и обрабатывающего. Рассматривая проблему неоиндустриализации экономики как своеобразную альтернативу становлению постиндустриальной экономики, российские исследователи доказывают, что неоиндустриализация является актуальной стратегию социально-экономического развития страны, особенно ее старых промышленных регионов, в частности Урала. Надо отметить работы другого российского исследователя — С. Кимельмана, который решает эту задачу и предлагает интегрированную ресурсно-перерабатывающую модель как неоиндустриальную стратегию развития некоторых регионов России[4]. В этом случае развитие должно происходить не через увеличение экспорта сырья, а путем углубления ее переработки и расширения рынка продукции углубленной переработки. Ведущие секторы обрабатывающей промышленности в данных условиях должны стать стабильной экономической базой для развития других производств и видов экономической деятельности.

Неоиндустриализацию как антикризисную стратегию развития России идентифицированы в работах российских ученых Н. Гузева и Л. Логиновой[5].

Они считают, что современный глобальный системный кризис, как на Западе, так и на Востоке является, по сути, кризисом модели развития. Поэтому именно неоиндустриализация и вертикальная интеграция должны стать посткризисной или антикризисной моделью социально-экономического развития. Если догонять неоиндустриальный государства, опираясь на развитие трансформационной экономики сырьевого передела, то результатом будет еще большее отставание. Единственным путем эффективного развития транзитивных стран может стать форсированная неоиндустриальная модернизация, возможно, с использованием мобилизационных механизмов.

Заслуживает внимания концепция неоиндустриализации, предложенная учеными из Беларуси В.Ф. Байневим и В.Т. Винником[6], которая связана как с развитием национальной индустрии, так и с объединением усилий через интеграцию в Союзном государстве России и Беларуси и экономической интеграцией транзитивных стран СНГ в других объединениях. Вместе с тем они считают, что главные трудности на пути построения Союзного государства России и Беларуси и интеграции в рамках Таможенного Союза, ЕврАзЭС и СНГ обусловлены тем, что постсоветские страны ориентированы на либерально-рыночную, конкурентную доктрину развития. Это, по их мнению, дезинтегрует экономику и общество этих стран, заставляет видеть в одном к одному только конкурентов, которых должны ослаблять, поглощать и уничтожать, что приводит к газовых, нефтяных, молочных и сахарных войн, которые уже сегодня превратились и на полноценные войны между некогда братскими народами России и Украины. Главным аргументом сторонников интеграции в рамках СНГ, Таможенного Союза и ЕврАзЭС

является тот факт, что сегодня в мире либерально-рыночная, конкурентная модель развития теряет свою популярность, а ей на смену приходит новая система ценностей, что предполагает кооперацию и интеграцию экономических систем всех уровней между странами. Это подтверждается на примере развитых стран, в которых интеграционный эффект на уровне предприятий и отдельных фирм реализуется в виде концентрации капитала под контролем крупных и сверх крупных корпораций. Такие страны как США, Великобритания, Япония, Франция, Германия демонстрируют усиление монопольной власти своих ТНК в мире, которые осуществляют вертикальную и горизонтальную интеграцию производственных процессов. В то же время роль малых и средних предприятий, в качестве локомотивов инновационного развития этих стран постепенно уменьшается. На уровне национальной экономики в интеграционный эффект реализуется благодаря усилению роли государства, что является системным интегратором экономики и общества. На глобальном уровне интеграционный эффект достигается за счет объединения в рамках экономических и политических объединений типа ЕС, G7, ОЭСР, НАТО и тому подобное. По оценке известного белорусского ученого-экономиста С.А. Пелиха, совокупный интеграционный эффект Евросоюза за год составляет около 100 млрд. евро.

Следовательно, как считают белорусские ученые, дезинтеграциозная либерально-рыночная модель экономического развития некоторых транзитивных стран СНГ, в частности России и Беларуси является непреодолимым препятствием на пути объединительных процессов в регионе.

Экономическая система неоиндустриального общества, в свою очередь, проходит две стадии информационной экономики и экономики знаний. Под информационной экономикой понимается экономика, в которой главным "товаром" есть информация, что передается по комплексным многоуровневым информационно- коммуникационным сетям. Экономика знаний - это экономика, в которой как специализированные, так и повседневные знания являются источником экономического развития.

Неоиндустриальная революция, начатая микропроцессорной, кардинально меняет всё общество, начиная с характера труда и структуры трудового баланса, или распределения общественного труда. Появляется кардинальная сдвижка в базисе и надстройке, в экономике, науке, культуре.

Действительно, раз машины в автоматизированном режиме производят материальные блага, то чем занимается человек? Человек занимается созданием новых машин, ещё более эффективных с точки зрения экономии труда, трудосбережения, увеличения свободного времени. Человек больше занимается познанием законов природы и общества, новых эффектов и свойств материи, принципов и видов деятельности, социального взаимодействия. Из монотонного и исполнительского массовый труд превращается в творческий, инструментально-экспериментальный, инновационный. Научно-исследовательская сфера поглощает тогда всё больше и больше людей, наука перерастает в непосредственную производительную силу, экономика обретает подлинно наукоёмкое содержание, культура расцветает в русле тенденции возвышения человека.

Поэтому кратко новая индустриализация определяется так – это умная индустриализация, наукоёмкая, интеллектуальная. Умная, не только по своему содержанию, технологическому наполнению, но по своим движущим силам, по своему характеру. В составе рабочей силы общества удельный вес людей с высшим, профессиональным, специальным, высококвалифицированным образованием становится преобладающим, поистине массовым. Это действительно революционное изменение: и в производительных силах, и в характере общественных отношений, и в движущей силе исторического развития. Такова, если кратко, сама суть того, что такое неоиндустриальная революция.

Под воздействием новой индустриализации усиливается тенденция трудосбережения. С помощью неоиндустриальных, технотронных машин экономика добивается постоянно возрастающей экономии труда, экономии рабочей силы. И, разумеется, экономия труда достигается не ради самой себя. Такая экономия направляется на то, чтобы свести к минимуму монотонные режимы рабочего времени, расширив сферу приложения творческого и организационного труда. Чем более развито общество, тем больше труда людей поглощается научной сферой и тем быстрее увеличивается число людей с высшим образованием, что влечёт к взрывному повышению роли науки, образования, организации, планирования и управления. Таков тот социально-экономический эффект, который связан и сопряжён с новой индустриализацией.

Автоматизация и компьютеризация производительных сил приводит к качественному изменению в распределении всего общественного труда – вот что важно понять. Мог бы показать тенденцию на графиках: существует уже богатый статистический материал, и можно увидеть конкретные проявления неоиндустриального процесса, например – рост доли научно-исследовательских работников. Если отбросить игру в терминологию, в определения, то неоиндустриальная экономика представляет собой наукоёмкую экономику, нацеленную на трудосбережение, рециркуляцию ресурсов и безотходность, замещение трудоёмкого машиноёмким, превращение общественного труда в творческий, изобретательский, научный, организационный.

Обратимся к рециркуляции ресурсов, когда отходы превращаются в ресурсы повторного промышленного использования. Приведу один конкретный пример: мы знаем, что в автомобильной промышленности развиваются технологии автоматизации сборки, автоматизируется набор сборочных операций. Но ведь автоматизации подлежит и разборка автомобилей. Нужно автоматизировать и роботизировать также утилизацию автомобилей. Благодаря этому наладится замкнутый кругооборот и металлофонда, и пластика, и резины, и цветных и черных металлов, и кожи обивки и т.д. и т.п. Таким будет неоиндустриальный контур экономики: рециркуляционным, безотходным (см. сноску в «подвале»).

Что такое автоматизация разборки не только автомобилей, но и всего того, чем мы пользуемся: и сотовых телефонов, и телевизоров, и мониторов, и системных блоков, и станочного оборудования, и массы другого, без чего не обходятся современные люди? Это очень крупная задача в научном, техническом, инженерном, технологическом, организационном плане.

И очень крупная задача в системном отношении, потому что соответствующим образом должна меняться экономическая система: с точки зрения организации, планирования, накопления, инвестирования, оценки эффективности капиталовложений, ценообразования, заработной платы.

Так, до сих пор экономическая наука останавливалась на границе конечного потребления, потому что считалось, что здесь поток ресурсов прерывается, поскольку продукт, который потреблён, полностью исчезает, выходит из промышленного оборота. Неоиндустриальная тенденция требует пересмотра такого воззрения. Сегодня мы должны видеть в сфере потребления своеобразное производство – производство отходов. Естественно, что производство отходов следует сделать сферой высокотехнологичной рециркуляции отходов, с их превращением в ресурсы повторного индустриального цикла изготовления новых изделий нужных человеку. Автоматизированная трансформация бытовых и промышленных отходов в ресурсы – таков ещё один принцип неоиндустриальной парадигмы. Поэтому требуется расширение предмета экономической науки на весь кругооборот ресурсов.

Неоиндустриальным замещением трудоёмкого машиноёмким диктуется также совершенно новое отношение к человеку труда. В частности, неоиндустриализация даёт установку на общество не с дешевой рабочей силой, а наоборот, с дорогостоящей рабочей силой. Тем самым предполагается совершенно иная трактовка конкурентоспособности. Если реакционеры считают конкурентоспособным преимуществом России дешёвую рабочую силу, то они исповедуют представление, относящееся к варварскому, вульгарному направлению экономической науки. Сегодня это и впрямь дикое, несуразное представление, потому что классическая экономическая наука издавна числит конкурентоспособной только дорогостоящую рабочую силу. Почему? Потому что дорогостоящая рабочая сила– это не только высокая квалификация, не только высшее образование. Это ещё высшая производительность труда и колоссальное сокращение сроков окупаемости капитальных вложений.

Вся так называемая «инвестиционная привлекательность» измеряется одним: сроком окупаемости инвестиций. Сколько говорится, что нужно поднимать «инвестиционную привлекательность»? А как можно поднять её без высокого уровня заработной платы? Ведь чем выше уровень заработной платы в стране, тем короче срок окупаемости инвестиций и весомее стимул для инноваций. Сколько бы ни говорили об «инвестиционной привлекательности», но если неконкурентоспособен уровень заработной платы, если низок удельный вес дорогостоящей рабочей силы, тогда экономически сужаются границы окупаемости новой техники. И получается замкнутый круг: дешёвая рабочая сила––> низкая окупаемость промышленного капитала ––> деиндустриализация и отсталость ––> невыгодность вложений в социально-экономическое развитие собственной страны.

Конечно, надо предпринимать системные усилия, чтобы разомкнуть этот порочный круг. Какие именно? Принципиальный ответ известен: надо всемерно сузить долю незаработанного, дабы всемерно расширить долю заработанного. Нетрудовое следует ограничить в пользу трудового.

Сейчас производительность труда в России в 3 раза ниже, чем в США, тогда как заработная плата меньше в 10–12 раз. Разница оседает на офшорных счетах компрадоров, весь «успешный» бизнес которых – это распродажа России оптом и в розницу. Надо отсечь от собственности и добавленной стоимости продажных компрадоров и уравнять ключевую системную пропорцию: раз производительность ниже в 3 раза, то и заработная плата должна быть ниже строго в 3 раза, и ни на гран иначе. Если решить вопрос о собственности в интересах России и социального большинства, сроки окупаемости капиталовложений сразу сократятся у нас в 34 раза.

Перейдём к социальному измерению неоиндустриализации. Одно из парадоксальных следствий заключается в том, что неоиндустриальное об-щество – это общество, в котором люди работают меньше и легче, а живут лучше и дольше. Или иначе: работают меньше, а получают больше.

Поэтому главное направление современной промышленной политики направлено на формирование неоиндустриальной экономики, и заключается он в формировании условий улучшения делового и инвестиционного климата, во всемерном поощрении развития высокотехнологичных и конкурентоспособных производств, в содействии прогрессивным структурным преобразованиям в сфере адаптации к включению страны в миро - хозяйственные связи, в усилении внимания к инновационной составляющей экономического роста.

[1] Губанов С. Неоиндустриализация плюс вертикальная интеграция [Електронний ресурс] - Режим доступу : http://institutiones.com/general/1129-neo-industrializaciya.html.

[2] Наймушин В. «Постиндустриальные» иллюзии или сис­темная «неоиндустриализация»: выбор современной Рос­сии / В. Наймушин // Экономист. - 2009.- № 4. - С. 47-52.

[3] Романова О.А. Промышленная полититка как инструмент неоиндустриализации региональных промышленных сис­тем / О.А. Романова, Ю.Г. Лаврикова // Экономические и социальные перемены:факты, тенденции, прогноз. - 2012. - № 6(24). - С. 67-77.

[4] Кимельман С. Интегрированная ресурсно­перерабатывающая модель / С. Киммельман // Экономист. - 2012. - № 1. - С. 11-22.

[5] Гузев М. Неоиндустриализация как выход из кризиса / М. Гузев, Е. Логинова // Материалы межд. наук.-практ. конф. «Воздействие глобального экономического кризиса на регионы Юга России», г. Волгоград, 24 сентября 2009 г. [Електроннийресурс]. - Режим доступу : http://www.finanal.ru/ 011/neoindustrializatsiya-kak-vykhod-iz-krizisa?page=0,4.

[6] Байнев В.Ф. Система неоколонизации и ее функциониро­вание как главная причина хронического кризиса стран бывшего СССР / В.Ф. Байнев, В.Т. Винник / Экономическая и философская газета. - 2009. - № 43. - 30 октября.